Джон Лок   

Многие приписывают причину слезания приматов с деревьев, – чтобы стать людьми, – изменениям в условиях окружающей среды. Если б это было истиной, тогда почему другие виды обитателей древесных крон к ним не присоединилась? По крайней мере, почему не ВСЕ приматы слезли с деревьев? Почему так много приматов всё ещё там?

Мутация не обязательно передаётся в следующее поколение; так что много поколений могло пройти пока эти три осознания укрепились в виде. Вы несомненно заметили, что некоторые из этих трёх иногда отсутсвуют и в современном человеке. Это отсутствие изменяет поведение индивидуума вплоть до исключения его из вида.

 Это слезание с деревьев происходило в различных частях мира в разные времена. Отсюда существование различных рас. Это также говорит в пользу равенства людей различных рас, потому что все расы происходят от одного общего происшествия: индивидуальные приматы, которые родились в разных частях света, развились в людей из-за подобной мутации их мозга, мутации, которая принесла им возможность мыслить. Именно их способность к мышлению сделала их людьми, независимо от вида примата, от которого они произошли.

Это осознание привело к пониманию, что жизнь может быть улучшена производством, а производство усовершенствовано инструментами (т.е. "Если у меня ценность, не плохо бы её улучшить".). Отсюда стремление человека трудиться эффективно в направлении повышения ценностей ему принадлежащих.

Это осознание привело к пониманию, что инструменты и результаты производства должны быть защищены, отсюда осознание собственности (т.е. "Если я это создал, то это моё."). 

Это осознание привело к пониманию, что вещи произведённые, полагается использовать тем, кто их произвёл, и тем, кому их дали те кто их произвёл, а не другими; отсюда эгоизм и врождённое негодование против эксплоатации другими, эксплоатации открытой и скрытой. Я определяю эксплоатацию как  лишение собственности одной стороной в пользу другой, превосходящее обмен ценностями установленный договором.

Это осознание и есть Человеческая Природа. Она отличает Человека от животного. Тысячелетия её не изменили. Имеет ли смысл пытаться изменить её сейчас? При правильном обращении, Человеческая Природа – источник счастья и благополучия для всех. Всякая попытка изменить Человеческую Природу приводит к неудаче и страданиям обеих сторон – тех кто пытается, и тех кого пытаются изменить.

Попытка "подправить" Человеческую Природу иногда приводит к некоторому временному косметическому отклонению от неё, степень которого зависит от различий в склонностях различных людей: некоторые люди более легковерны чем другие, некоторые люди более скрупулезны чем другие, некоторые люди более хитры чем другие. Но в конечном счёте, в исторически короткое время, Человеческая Природа берёт верх, и все эти хитрые уловки обнаруживают свою суть. Социализм – одна из таких уловок; его полное приложение ведёт к полному бедствию, его частичное приложение ведёт к частичному бедствию. Социализм – это попытка отклониться от Человеческой Природы, а не шаг вперед на пути социального, экономического и политического развития Человека в направлении повышения эффективности применения рабочей силы. Социализм нарушает понятие собственности: "Если я это создал, то это моё."

Для стойкого положительного развития, бесполезно пытаться "подправить" Человеческую Природу. Вместо этого, её надо изучать и использовать её особенности всем нам на пользу.

Моя гипотеза о мозговой мутации, происходившей случайно в разных местах в разные времена, помогает объяснить неодновремённость  различных социальных систем в различных географических регионох. В некоторых регионох приматы слезли с деревьев ранее, чем в других. Условия окружающей среды были различны: некоторые условия были более суровы, и требовали более быстрого мозгового развития для выживания; в других местах условия меньше угрожали жизни, и допускали более медленное мозговое развитие. Но в каждом месте социальное развитие совместимо с развитием мозга, поскольку это развитие ведет к усовершенствованию производства через технологию и более эффективное применение рабочей силы, ради достижения богатства; и совместимо с Человеческой Природой, поскольку она держит людей эгоистичными и непримиримыми к эксплоатации. 

Особенности генов, которые некоторый человек получил от первичной человеческой пары в месте своего происхождения, вместе с перетасовкой этих генов происшедшей в ходе  поколений, и вместе с изменениями в генах вызванными условиями жизни и поведением этих поколений, привели к определённому врождённому таланту и другим потенциалам новорожденного. Отношение этого процесса к расе случайно, в лучшем случае. Однако, Человеческая Природа – общее свойство всех людей, из-за способности к мышлению, которое и отличает людей от животных.

Это только в последние 150 лет работники в развитых странах стали вести себя как предприниматели, у которых отбирают заработанную прибыль, то-есть как предприниматели, которых эксплоатируют. Их поведение наводит на мысль, что сегодняшний метод применения рабочей силы надо подправить – подогнать под Человеческую Природу.

Если бы A-опция была введена, когда это поведение только начало проявляться – в падении эффективности производства, в ненависти к работодателю и в забастовках – социализм не был бы изобретён, и не было бы этих двух Мировых войн. А это потому, что мировая экономика не впадала бы в столь глубокие экономические кризисы, а росла бы в ногу с накоплением знаний и прогрессом технологии.

Современные политические деятели и экономисты молчаливо согласны, что каждый экономический спад – это результат неудачного, непредсказуемого и необъяснимого совпадения событий, которые могли бы и не случиться. А уж раз этот спад произошёл, надо найти наименее болезненный способ вернуться к прежней стабильности сегодняшней экономической системы. Немало умов клонят к социализму, о котором в Главе 21. Почитайте её на английском.

Экономисты чуть ли не с гордостью заявляют, а политические деятели с готовностью повторяют за ними, что нет единого решения основным проблемам экономики. Все они согласны в том, что решения должны быть найдены совместными усилиями правительства, бизнеса и профсоюзов. И в этом сотрудничестве они предписывают ведущую роль правительству. Они все согласны, что путь к восстановлению не может быть безболезнен.

Однако, A-опция – это и есть единое решение основным проблемам сегодняшней экономики. A-опция не предполагает правительственного вмешательства, и не требует жертв ни со стороны хозяев, ни со стороны профсоюзов. Это решение не только безболезненно, – оно во здравие и в пользу каждой стороне. Мы обсудим A-опцию в следующей главе. Цель настоящей главы в том, чтобы представить сегодняшний метод применения рабочей силы как последовательный шаг в ряду шагов по повышению эффективности применения рабочей силы.

Каждый предыдущий шаг заслуживает комментария. Вот они.

Тысячи лет назад, когда человек вышёл из стада и создал племя, вся экономика содержались в натуральном домашнем хозяйстве.

Речь идёт о местах, где экономика созрела для A-опции, а не обо всём мире. Есть в мире места, где наш сегодняшний экономический порядок ещё не достигнут. Весьма недавно в африканских джунглях было обнаружено племя в 47 человек; это племя находится в стадии, где определённого домашнего хозяйства ещё нет; то-есть это даже не племя, а стадо. Я привожу эту находку здесь, чтоб проиллюстрировать то обстоятельство, что рамки времени различных экономических систем не совпадают повсеместно, в то время как последовательность и логика перехода от одной системы к другой – та же. Я здесь предлагаю логику перехода от одного шага к последующему, а не хронологию развития.

Так вот, племя было самостоятельно: оно обеспечивало кров, продовольствие и одежду для его членов. Не было никакой потребности в обмене изделий среди племён.

Племена распались на семьи, которые долгое время оставались в лоне племени, а потом и разошлись. Одни семьи отбирали членов у других – или силой, или за долги – и началось рабство. Дешёвый труд раба сделал сильные семейства богаче. Рабство существует в некоторых странах и по сей день – легально, нелегально, или под другим именем.

Рабский труд нашёл широкое применение, потому что он дал рабовладельцу чувство превосходства (Прибыль) и сделал производство товаров и услуг более эффективным. Грандиозные проекты стали возможными при массовой рабочей силе, послушной считанным владельцам.

Прошли поколения, и рабы начали восставать. Эти восстания уменьшили эффективность и удобство производства товаров и услуг для рабовладельцев. Пришло время феодализма, потому что феодализм – это более эффективный путь использования рабочей силы на той стадии сознания работника.

Феодализм пространственно удалил крестьян от их владельца (рабы-то жили на том же дворе), сократил расходы по наблюдению за производством, и повысил степень безопасности феодала-землевладельца. Процесс производства снова стал удобным и эффективным, по тому времени.

По сравнению с рабством, крепостничество было более выгодно и для работника. Крепостной мог жениться и работать часть времени для его семейства на уделе земли, принадлежащем землевладельцу. Этот удел феодал сдавал ему в пользование в обмен на труд в поле землевладельца (барщина), в то время как в бытность рабом работник не мог иметь семьи и никакого времени для себя. Феодализм привёл к новому, более высокому уровню эффективности производства.

При феодализме интервалы времени работы крепостного на землевладельца и на себя чётко определены территориально, так что нет сомнений у крепостного относительно того, на кого он работает в любое время. На поле помещика крепостной работал на страх, на своём уделе – на совесть. Но качество работы крепостного вначале удовлетворяло помещика. Со временем это качество упало, и помещик перешёл на оброк.

Прошли поколения, полная зависимость от рабовладельца была забыта, и крепостной стал искать новую Прибыль. Крепостные начали бунтовать. Производство товаров и услуг стало менее эффективным. Ненависть крепостного к землевладельцу начала угрожать безопасности помещика. Тогда-то и начал развиваться капитализм, в форме сегодняшнего наёмного труда.

При наёмном труде, в отличие от феодализма, нет ясного разделения между интервалом времени, в который работник создаёт прибыль хозяину и интервалом времени, в который работник производит свою заработную плату и покрывает другие расходы хозяина.

Когда первый предприниматель открыл фабрику в городке, он воспринимался как благотворитель, который делает проживание возможным для ранее бездомного рабочего. Нанятый рабочий не имел земли, и без професии и сбережений, которые могли бы ему помочь стать независимым, ему некуда было деться, кроме как на фабрику. Когда рабочий получил работу, он обменял свой труд на некоторый доход. Время, потраченное на работу было бесполезно для прошлого бродяги. Обмен этого ничего не стоящого времени на деньги был выгоден для нового рабочего – вся его зарплата была чистой прибылью; в его понятии, он менял ничто на деньги.  В противоположность своей прежней нищете, рабочий приобретает достоинство (Прибыль) возможности кормить и одевать себя, а то и семью.

Как покровитель нуждающихся, предприниматель также получал Прибыль от чувства превосходства. Кроме того, он наживался на дешёвом труде его работника. Наёмный труд принес новый, более высокий уровень эффективности производства. Это был шаг вперед.

При наёмном труде различие между промежутком времени, когда работник трудится на хозяина, и промежутком времени, когда работник трудится на себя, может быть подсчитан только хозяином. Хозяин не делится этой информацией с работником ..., пока это различие не падает до нуля и ниже. Только тогда хозяин жалуется.

Сбивая это различие вниз к нулю, (вынуждая хозяина платить  более высокую заработную плату, например), работники пожирают имущество хозяина, таким образом подпиливая ветвь, на которой они сидят. Если они успевают это понять прежде, чем хозяин банкротирует, они сбавляют давление, чтоб только позволить хозяину начать получать прибыль. И тогда они снова начинают давить. Действительно, какой смысл создавать прибыль для хозяина, когда заработная плата обеспечена, а вся прибыль принадлежит хозяину всё равно? Никто не хочет остаться в дураках, если он может себе это позволить. Профсоюзы могут себе это позволить. Мозговые рабочие, которые любят себя причислять  к интеллектуалам, или конторские служащие, могут также себе это позволить. Если работа своим содержанием их не захватывает (нет Прибыли), они поддерживают свою занятость и не напрягаются. Хозяин не может влезть к ним в мозги, чтобы проверить, работают ли они на него или думают кое о чём ещё. Мозговые рабочие, не менее чем физические рабочие, чувствуют себя оскорблёнными в их неспособности получать прибыль на вложенный труд. Так что они уклоняются от создания слишком высокой прибыли для хозяина. Даже когда они получают Прибыль для себя, выполняя захватывающую работу, они не работают с целью максимизации прибыли хозяина. Так что прибыль, которую  хозяин от этой работы получает, – чистая случайность. Снова пришло время, когда производство товаров и услуг стало менее эффективным, менее удобным, а подчас и  небезопасным для хозяина.

Возникла острая потребность в новом способе использования рабочей силы.

Несмотря на щёдрость хозяина в отношении покупки ультраэффективной технологии, возврат на эту инвестицию невелик. Он далёк от встроенной способности нового оборудования повысить производительность. И даже эта дополнительная прибыль скоро исчезает, с заявками на дополнительный обслуживающий персонал и с забастовками.

Эта отмена встроенной способности нового оборудования повысить производительность не случается на предприятии, где работник сам себе хозяин. Но в настоящее время такое предприятие не может вырасти вне одного семейства, и поэтому не может вырасти в значительное предприятие.

Логическое заключение из представленных фактов очевидно: бедственное снижение эффективности работника, с которым мы сталкиваемся сегодня несмотря на беспрецедентный прогресс технологии – не случайное явление, которого мы можем избежать вернувшись ко дням дебюта капитализма, проповедуя долг и преданность работе. Это снижение – результат осознания работником, что его эксплоатируют, т.е. отбирают прибыль, которую он создаёт на рыночную стоимость свего труда. Как рабовладелец и как феодал-землевладелец в прошлом, сегодняшний предприниматель должен сделать следующий шаг вперед в его поисках прибыли – к созданию процесса производства товаров и услуг, который более удобен и более эффективен. А решение в основном то же самое: найти новый путь для работника делать Прибыль наряду с хозяином; путь, который не только не уменьшит прибыль хозяина, но увеличит её.

Повышение эффективности следовало за каждым последующим шагом в развитии производственных отношений: к натуральному хозяйству – от человеческого стада, к рабству – от натурального хозяйства, к феодализму – от рабства, и к нашему сегодняшнему наёмному труду – от феодализма. Вот где мы теперь – не во временной аварии капиталистической системы, а в конце её первого шага, в котором с трудом работника любой квалификации обращаются как с оборудованием, снятым на короткий срок. Время признать, что труд работника – это его вклад; доход на этот вклад принадлежит работнику.

Предприятия, которые ранее других переходили на следующую стадию производственных  отношений в прошлом, всегда становились наиболее эффективными и наиболее конкурентноспособными. Скачок в эффективности здесь – результат перехода на следующую стадию в ходе естественного развития производственных отношений, и не результат дополнительной инвестиции денег или усилия. Тем, кто этого не понимает, кажется что A-опция обещает что-то из ничего, а это – невозможно.

Как то я получил следующее замечание: "Люди в странах Третьего мира так бедны! Ваша A-опция помогла бы им стать более эффективными, богатыми и независимыми. Вот где Ваша A-опция более всего необходима. "

Это – ошибка. A-опция – это не универсальная панацея, которую можно применить где угодно в любое время. A-опция следует только как следующий шаг после сегодняшнего. А-опция напрашивается когда сегодняшний способ применения рабочей силы буксует, в результате осознания работником, что его эксплоатируют, т.е. отбирают прибыль, которую он создаёт на рыночную стоимость его труда; и от этого падает эффективность создания прибыли для предпринимателя. Предлагать A-опцию работникам в стране, которая ещё не достигла стадии нашего сегодняшнего наёмного труда, – преждевременно.

___________________

Примечание. О капитализме.

Я избегаю называть сегодняшний экономический порядок развитых стран капитализмом, потому что он им не является. Капитализм – это экономическая, социальная и политическая система организации общества, равноправные члены которого взаимодействуют не иначе как на основе добровольного обмена для достижения взаимной выгоды и удовольствия. Здесь несовершеннолетние, невменяемые и заключённые не считаются равноправными членами общества.

В капиталистической стране государство, избранное гражданами в порядке всеобщего равного голосования, оснащается за счёт этого народа полицией, судами и армией – с единственной целью: защитить право гражданина на жизнь подобающую человеку, чтоб дать возможность этому гражданину взаимодействать с другими не иначе как на основе добровольного обмена для достижения взаимной выгоды и удовольствия.

Право на самоё жизнь означает, что государство не имеет права подвергать жизнь соблюдающего законы гражданина опасности без его согласия, т.е. не имеет права призвать его в армию; а также арестовать без санкции суда или без очевидного нарушения закона – в коем случае не на дольше, чем до решения суда.

Жизнь подобающая человеку включает право на собственность т.е. на купленные вещи, подарки и вещи полученные в наследство и как результат трудовой деятельности оценённой рынком; а также включает право на беспрепятственное преследование личного счастья, поскольку это преследование не ущемляет этого права другим гражданам.

Из этого определения следует, что капитализм не даёт права на незаслуженную заботу и на незаработанные деньги, а отсюда отсутствие прав на труд, отдых, образование и здавоохранение.

Из этого определения также следует, что при капитализме государство не имеет права насильно собирать налоги. Имеется в виду, что понимая полезность государства для каждого гражданина, граждане добровольно предоставят государству необходимые средства. Содержание армии, полиции, системы правосудия и бюро стандартов не ободётся и в десятую долю сегодняшних государственных затрат, значительная часть которых будет возмещаться платой государству за услуги.

Пожертвования, которые и сейчас значительны, резко возрастут и с лёгкостью покроют расходы на поддержку немногочисленных бедных, несостоятельных больных, и на обучение нуждающихся талантливых людей, желающих приобрести профессию, которую какое-нибудь благотворительное общество или частный благотворитель посчитает полезным. 

Из этого определения также следует, что при капитализме нарушитель закона лишается гражданских прав, т.е. теряет право на жизнь, собственность и преследование счастья; в момент ареста мера его ими обладания переходит в руки суда.

Сегодняшнему экономическому порядку недостаёт более чем только А-опция, чтоб стать капитализмом. Тем не менее, А-опция внесёт свой вклад в нужном направлении. При А-опции, хозяин будет продолжать платить рыночную цену работнику за труд (это обмен равных рыночных ценностей, если и не учитывать того обстоятельства, что услуги – а частенько и продукты – уже проданы к моменту оплаты за труд в них включённый, в коем случае зарплата хозяину ничего не стоит), без которого оборудование предприятия мёртвый хлам, а доход хозяин будет получать только на его другие расходы, т.е. хозяин перестанет эксплоатировать работника забирая себе прибыль на трудовой вклад работника. При капитализме никому не разрешается присваивать чужую прибыль, потому что прибыль – это плод труда, и как таковая является частной собственностью.

Ввиду того, что работник сполна получит прибыль, или убыток, на его трудовой вклад, сверх зарплаты, и ввиду того, что отношение дохода ко вкладу одинаково как для хозяина, так и для его работника, доход хозяина на расходы кроме зарплаты превысит его сегодняшний доход на все его расходы.